— А пушку-то зачем менять?
— Не только пушку, но и башню целиком. Вы знаете, тут оказывается, что в Улан-Баторе монгольские сталелитейщики научились очень интересные танковые башни отливать…
— В Монголии⁈
— Ну да. У них просто железо очень хорошее, и много того, что нужно в это железо пихать такого, что новую башню не пробивает даже германская зенитка, которая калибром в восемьдесят восемь миллиметров. На КВ-2 эта зенитка башню и пробивает, и вообще с погона срывает, а тут — обломись, фашист!
— Это ты придумала?
— Спасибо за комплимент, конечно, но есть в стране и другие умные люди, я не одна такая гениальная. Слышала я, что где-то бродит по стране один очень умный товарищ, Тихонов его фамилия…
— И в чем же умище его проявляется? — не удержался от сарказма Валентин Ильич.
— В том, что он не задает глупых вопросов. У него в конторе даже правило такое есть: не спрашивай откуда, как и почём. И когда люди этому правилу следуют… да, я помню: контра я и зараза. Еще вопросы есть?
Глава 3
Танками Вера занялась вынужденно: эту работу на нее спихнул Иосиф Виссарионович. Не потому, что Вера в танках хорошо разбиралась, а потому, что для решения невероятно большой кучи проблем требовался хороший организатор и, что было не менее важно по мнению товарища Сталина, человек очень решительный и не боящийся отстаивать свое мнение. В том, что Старуха народ организовывать умеет, в правительстве уже никто и не сомневался, а уж в решительности и бесстрашии…
По этому поводу Сталин, когда рассматривался вопрос о назначении ее на должность зампреда ГКО, высказался так:
— Вера Андреевна — человек, умеющий принимать решения и воплощать их в жизнь. Двенадцатилетняя девочка, сумевшая подмять под себя комитет комсомола университета, уже заслуживает уважения, а эта же девочка, очистившая университет и МВТУ от врагов партии, даже маскировавшихся под партийцев, причем очистить так, что все при этом остались довольны…
— Не все, далеко не все, — решил уточнить Лаврентий Павлович.
— Мы не про врагов говорим. Так вот, принимать решения и воплощать их в жизнь она умеет очень хорошо, и умеет других убеждать в верности принятых решений.
— Она не убеждает, она просто делает то, что сама считает нужным, — снова возразил Берия.
— Но потом-то она окружающих убеждает, что была права и иного пути решения проблемы просто не было! Но главное — она очень редко принимает решения ошибочные. Да, не всегда принимаемые ею решения оказываются лучшими, но мы за все это время ни разу не столкнулись с тем, что она ведет химическую промышленность в неверном направлении. Да и по многим другим вопросам, один завод в Городце чего стоит!
Ну а так как вопросы обеспечения армии боеприпасами были исключительно важны, то по поводу назначения Веры на должность особых возражений ни у кого не было, а вот «разобраться с танками» Сталин ей поручил в том числе и потому, что, по его мнению, и здесь у Старухи были изрядные «достижения». Хотя и довольно странные.
В свое время по исключительно Вериной инициативе было построено несколько десятков «Терминаторов», которые очень неплохо проявили себя в Маньчжурии. Но все же они больше годились для войны с японцами, танки которых было бы уместнее показывать в комнатах смеха для бойцов Красной армии. А вот для серьезных боевых действий они годились все же не очень: две пушки в боковых нишах башни наводить было не очень удобно, да и перископические прицелы часто от тряски сбивались, а уж перезаряжать эти автоматические пушки было просто мучением. Причем, если одну пушку клинило или ее повреждали в бою, то использовать ее боекомплект для другой было невозможно. Ну и, кроме всего прочего, такая башня получилась очень тяжелой, что делало «Терминатор» не особо устойчивым на пересеченной местности.
Поэтому выпуск этих чудищ довольно быстро прекратили, заменив их на «однопушечный» вариант, получивший название «Терминатор-2». И на вопрос конструкторов «а почему», Вера, с абсолютно серьезной физиономией, пояснила:
— Чтобы врагов в заблуждение вводить. Вот у нас танк с двумя пушками называется «Терминатор-1», а с одной — «Терминатор-2». Враг как услышит, так тут же начнет задаваться тем же вопросом: почему так? И углубится в размышления вместо того, чтобы пытаться наш танк подбить…
Новый вариант оказался сразу на две тонны легче старого и на двадцать сантиметров ниже, обслуживать его стало гораздо легче — что в бою, что в парке, да и строить такие танки стало проще. Причем сразу на трех заводах строить, хотя и не очень больших. То есть сначала на двух, но Вера, добравшись «до вершин власти», инициировала постройку третьего танкового завода на далеком и очень Дальнем Востоке…
А Саша Новосёлова получила еще один орден, на этот раз Трудового Красного знамени: глубоко вникнув в излагаемую Верой «теорию интерметаллидов» (причем куда как глубже, чем эту теорию представляла сама Вера), она предложила очередной модифицированный состав танковой брони, применение которого делало советскую броню толщиной в тридцать пять миллиметров более устойчивой к вражеским снарядам, чем германская толщиной в три дюйма. То есть не то, чтобы можно было в лоб так пересчитывать, но все же — и орден ей вручили по представлению начальника Главного автобронетанкового управления Якова Николаевича Федоренко. Перед осенними маневрами в Монголии на полигоне в Кубинке были проведены «сравнительные испытания» разных танков для определения «коэффициентов условных потерь» — и представленный КГБ новенький «Терминатор» на этих испытаниях удалось подбить (то есть пробить броню) только из орудия в пятьдесят семь миллиметров, да и то лишь с расстояния в триста метров…
Вот Иосиф Виссарионович это Вере и «припомнил» — а затем с изумлением наблюдал за результатами деятельности все же химика на этом поприще. Но, по счастью, в «процессы» не вмешивался, скорее всего просто опешив от скорости Вериной работы…
А «работать» Вера начала сразу, как только получила эту задачу, и первым делом она основательно почистила танковое КБ «Красного пролетария». Когда у Веры Андреевны муж работал военпредом и часто после работы вываливал на жену «рабочие неприятности» — хотя бы для того, чтобы на следующее утро не хвататься за пистолет и не начинать стрелять по «высокопоставленным вредителям», то такая жена волей-неволей оказывается в курсе этих неприятностей. А относительно проблем Кировского завода Вера Андреевна знала не только то, что там делается неправильно, но и о том, кто мог дела поправить. Так что уже на следующий день после того, как Иосиф Виссарионович поручил ей «заняться вопросами нашей танковой промышленности», товарищ Зальман из кресла директора завода и начальника танкового КБ вылетел, причем вылетел в далекую Тюмень, где ему предоставили должность сменного мастера на судостроительном заводе. А в самом КБ были мгновенно проведены серьезные перестановки, Вера туда направила и несколько «своих» молодых инженеров из числа тех, кто «дорабатывал» новенькие «Терминаторы». А еще она своим приказом посягнула на «священную корову» советского тяжелого танкостроения, приказав в течение двух месяцев заменить двигатели на всех уже произведенных танках серии «КВ». То есть даже не посягнула, а зарезала ее, зажарила и сожрала с особым цинизмом: на танки было приказано установить «автомобильные» авиадвигатели, правда немного дефорсированные.
Совсем немного: пересчитанные под бензин с октановым числом девяносто два эти моторы развивали мощность в пределах девятисот шестидесяти лошадиных сил — зато у этих моторов межремонтный ресурс находился в районе двух тысяч часов. В том числе и из-за применения новых воздушных фильтров, изготовленных из стекловаты и специальной фильтровальной бумаги, и из-за применения новейших полнопроточных масляных фильтров…
Что же до «новых башен», то Вера просто «по памяти» изобразила литую башню от ИС-3, а забайкальские металлурги совместно с танкостроителями превратили картинку в готовое металлическое изделие. То есть превратили они сначала ее в башню обновленного «Терминатора», но и для тяжелого танка они определенный задел создали. Сугубо «впрок» — но когда Вера внезапно стала «главной по танкам», на складах Петровского завода уже лежали по меньшей мере семь башен для «перспективного тяжелого танка»…